ЛОДЕЙНОЕ ПОЛЕ

(Окончание. Начало в № 42)

Именно Пётр Васильевич предложил мне впервые пересказывать свои радиочерки в газетной статье, то есть радиоэфир превращать в печатный текст. Сейчас уже кажется дико смешным, как некоторые бдительные товарищи после того, как я воспользовался советом нашего ответсека и стал часто публиковаться в газете с репортажами, которые звучали по радио, написали тогда очередную жалобу в райком партии по поводу того, что я, мол, получаю «незаконно двойной гонорар» за одну и ту же творческую работу. У зависти могут быть самые неожиданные формы. Но тогда мне пришлось на партбюро объяснять, в чем разница между газетным текстом и радиорепортажем, что это два абсолютно разных жанра журналистики, каждый из которых требует немалого труда. Я помню, как Пётр Васильевич страшно переживал даже не за меня, а то, что невольно своим советом создал почву для подозрений и зависти, столь любимую негодяями и доносчиками... 

Если меня и запомнили лодейнопольцы, то не как молодого учителя, каким я приехал в этот старинный северный городок, а как радиоведущего. Я рассказывал людям о них самих и этим был счастлив. Я открывал для себя Россию в этом ее уголке и открывал малую родину для жителей Лодейнопольского района... 

Раньше мне казалось, что я скучаю по своей молодости. Неважно, была ли моя молодость на Украине, где я родился и окончил русскую школу, или она была в ленинградском студенчестве, или в Лодейном Поле или на ленинградском радио в начале 90-х... Оказалось, я тоскую не об ушедшем времени, а о людях, с которыми я недоговорил, которых я недолюбил, недослушал, недопил с ними вино, недосидел у костра, недоловил рыбу, недописал сценарий... Почему? Потому, что пошел дальше – к другим людям. Потому, что думал, что жизнь большая – «еще будут». 

Но оказалось, что это не совсем так. Что из нашей жизни действительно постепенно ушли бескорыстие и изначальная «беспричинная» доброта. А вместе с ними ушли и бескорыстные и добрые люди. Во всяком случае, встретить их стало большой и редкой удачей... 

Только по прошествии лет ты понимаешь, что Господь дарил тебе встречи с людьми-ангелами. В каждый период жизни Он посылал тебе самых нужных людей. Тебе оставалось только понять это. Так вот, если бы я сегодня знал о том, что давно минувшие встречи с людьми будут так важны в настоящем, конечно, я бы постарался взять от них как можно больше. Я бы впитывал их слова с утроенным усердием и фиксировал бы более детально все моменты этих встреч. Это в полной мере относится к нашим долгим вечерним беседам в Лодейном Поле с человеком-ангелом по имени Пётр Васильевич Петров. Мы нередко оставались с ним после работы в редакции, в его маленьком кабинете, когда уходила машинистка Тамара Шабарина, печатавшая на огромной машинке все тексты, которые мы писали от руки или выстукивали на своих допотопных домашних машинках. В это благословенное время очередной номер лодейнопольской районной газеты «Ленинская правда», вернее, ее финальная верстка, в последний раз вычитывалась Петром Васильевичем и сдавалась в печать. Редактор ставил визу: «В печать и в свет»... Эти удивительно высокие слова «В печать и в свет» вызывали во мне головокружение. Как и запахи типографии, размещавшейся под редакцией. Если вы когда-нибудь видели типографские оттиски или типографский набор газеты из миллионов свинцовых буковок и запятых, то вы знаете, что такое магия печатного слова. 

Сдача номера всегда была праздником. Праздник читался и на лице Петра Васильевича. С него уходили напряжение и тревога за несделанное, незавершенное дело. Потому что каждый незаконченный и несвёрстанный в срок номер газеты – это всегда причина беспокойства редактора и ответственного секретаря. А должность Петра Васильевича называлась не иначе, как «ответственный секретарь». Она аккумулировала в себе всю ответственность творческого коллектива журналистов не только перед читателями, но и перед партийным начальством. И вот только в такие часы мы могли себе позволить говорить на отвлеченные темы. Хотя для журналиста абсолютно все темы связаны с его профессией. Петр Васильевич уже тогда, когда мне еще не стукнуло и тридцати, видел во мне следующее поколение идущих вслед, тех, кто также посвятил свою жизнь передаче важных вестей от одних людей другим. Такова миссия журналиста – вестничество. И никакой иной цели у этой профессии нет и не должно быть. 

Надо сказать, что я пришел в газету на должность заведующего отделом радиоинформации в 1988 году. Полгода с осени 1987-го я только привыкал к новой для себя работе и отвыкал от школы, в которой успел отработать чуть больше года после пединститута. Это было время больших ожиданий и надежд. Бытово мы жили тяжело. В магазинах не было элементарных продуктов. Все, особенно хорошую одежду, приходилось буквально доставать через систему райпотребкооперации. Экономический кризис сказывался почти на всех сферах жизни. Теперь это трудно представить, но перемены в обществе вызревали, так сказать, через плоть и тело граждан. Удивительно, но советский дух при этом был очень высок. СМИ тогда были центром общественной жизни, эдакими «штабами» перестройки. Старые партийцы смотрели на нас, молодых «шелкоперов», с подозрением и тревогой: «Куда эти выскочки нас приведут?». На меня в горком партии поступали постоянные жалобы почти после каждого эфира. Потому что, по мнению жалобщиков, своими радиопередачами я «подрывал устои». Доставалось за меня и редактору газеты. Несмотря на перестройку и новые веяния, партийно-административный контроль за прессой был еще очень силен. Скажу только, что тогдашний редактор газеты – талантливый и энергичный Александр Борисович Ставицкий и я обязаны были быть на «летучке» по понедельникам в 9 утра в горкоме партии. Там мы узнавали не только о важных событиях, интересовавших партию и лично первого секретаря горкома Анатолия Михайловича Белокурова, но и получали необходимые директивы к действию. Мне же было важно, что на этих «летучках» можно было услышать и найти темы для сюжетов, узнать в целом о настроениях, царивших в партии коммунистов, во всем большом по территории Лодейнопольском районе, об интересных людях, живущих и работающих в дальних деревнях, и производствах. 

Словом, дух жизни района эти обязательные «летучки» в горкоме все же передавали. И наша задача состояла в том, чтобы передать его своим читателям и радиослушателям. Думаю, что нам это удавалось. Потому что популярность газеты «Ленинская правда» и районного радио среди тогдашних 40 тысяч жителей района в конце 80-х была, пожалуй, самая высокая за все время их существования. Люди не столько верили нам, сколько надеялись, что с нашей помощью жизнь станет лучше. Такое было время. И мы сражались за перемены, против «старой системы», «пороков общества» и т. д. Нашим «оружием» были тексты. Но они же были и нашим слабым местом. Неточности и фактические ошибки в корреспонденциях и репортажах вызывали немедленную реакцию бдительных читателей и партработников. Бывали трудные разговоры на бюро горкома и даже в парткомиссии. Порой из-за наших публикаций нервничал большой и добрый Валентин Никитич Евстафьев, тогдашний заведующий отделом агитации и пропаганды, пришедший на партийную работу из школы. Но всегда мы находили общий язык с интеллигентной, начитанной и по-хорошему простой Галиной Викторовной Головановой, она была (шутка сказать!) – третьим секретарем горкома. ...

То есть жизнь и борьба кипели... Мы были в центре внимания лодейнопольской общественности. Поэтому сдача номера – это было делом волнительным. Его тщательно готовили. Это – как экзамен на ответственность, внимательность и пунктуальность. И тут Пётр Васильевич с его опытом, уважением к мелочам и дотошностью был незаменим. Я не представлял себе никого другого на его месте. Это был ключевой человек в редакции. Кого угодно в редакции можно было заменить, но не Петра Васильевича. Впрочем, мы все по-своему были незаменимы. И Пётр Петров, и ветеран сельхозотдела Пётр Егоров, и зав. отделом культуры Валентина Яфанова, и зав. промышленным отделом Александр Шмырин, и примкнувший к нам вскоре молодой Пётр Васильев, ну и, конечно, наш стремительный и искренне верующий в «социализм с человеческим лицом» редактор Александр Ставицкий. Команда молодости нашей... 

Тогда казалось, что такой жизнь будет всегда... Молодость беспечна, а старость слишком добра, чтобы рассказать молодым, как быстро проходит не только молодость, но и вся жизнь... Пётр Васильевич самым деликатным образом готовил меня к переходу от юности в зрелость. Если потом в журналистском ремесле у меня что-то и получилось, то только благодаря урокам ремесла Петра Петрова и всей моей, полной открытий и творчества, жизни вместе с сотрудниками и читателями районной газеты в Лодейном Поле. 

Потом будут новые страницы, новые сдачи и выходы в печать, в свет и в эфир. Но никогда уже не будет той незабываемой и счастливой, а главное – честной жизни в ставшей родной на всю жизнь районке. И память, сохранившая многое о тех днях, словно говорит мне: «Это важно. Помни с благодарностью»... 

Что я и делаю. О чем и пишу. 

Валерий ТАТАРОВ, 

сценарист-документалист